Лина Алфеева - Академия в подарок
Мысли о так и не спасенной семейной реликвии рысей улетучились, как только мы оказались в сенях. Едва за нами захлопнулась дверь, меня поставили на пол и прижали к стене. Губы обжёг горячий долгий поцелуй. Подозреваю, что таким образом Даркан всего лишь хотел заглушить непрерывный поток сетований и причитаний, но мир завертелся ярморочной каруселью. Я забыла не только о ванне, но и о конюшне. Произошедшее в ней казалось таким далёким, практически нереальным, а Даркан был здесь, рядом, и осознание этого сводило с ума. Демон со стоном прервал поцелуй и, обхватив меня за бедра, приподнял. Тут-то и выяснилось, что хламида, которую на меня напялили во время выхода из портала, крайне узка, а ещё она преступно длинна. Меня тут же поставили обратно на пол, и я едва не зарычала от возмущения. Я‑то тут при чём, это платье такое неправильное! Подол неправильного платья тут же послушно заскользил вверх по ногам, вслед за ним этой же дорожкой устремились чуть шершавые горячие ладони, а за руками следовали губы… Лёгкий укус чуть выше правого колена заставил меня вскрикнуть, тело плавилось от предвкушения…
– Джинни, боюсь, второго поджога рыси не поймут, – глухо простонал Даркан, уткнувшись лбом в мои колени.
Я опустилась на пол рядом с ним, обвила шею руками и прошептала:
– Лес примет нас.
Даркан скептически сморщил нос:
– Староват я уже для совместных ночёвок на сырой земле, вот доберёмся до города и тогда…
– Что тогда? – тут же с подозрением переспросила я. Сердце в груди застучало часто-часто, и на этот раз близость демона тут уже была ни при чём. – Зачем мы вообще идём в этот Северный Аравит?
– Умеешь ты, Джинни, правильные вопросы в правильное время задавать, – чуть грустно улыбнулся демон и склонился к моим губам. Я слегка повернула голову, и поцелуй пришелся в уголок рта. – Спокойной ночи, Джинни.
От тихого мягкого голоса я окончательно растаяла. Нет, так не пойдёт. Даркан мой ламповладелец, и пока я не разберусь с третьим желанием, предаваться каким-либо фантазиям крайне опасно.
– Спокойной ночи, – эхом откликнулась я и вернулась в лампу.
* * *В иллюзорном мире смена суток слегка запаздывала. Если в лесу уже давно была глубокая ночь, то здесь солнце только клонилось к закату. То ли я ошиблась во время корректировки иллюзорной реальности, то ли такова была особенность самой лампы. Стыдно признавать, но о магических обителях джиннов я знала крайне мало. Несмотря на лёгкий сюр окружающего пейзажа, мир, созданный лампой, завораживал. Жаль, я не смогу поделиться им с Дарканом.
– И откуда это мы в столь поздний час в таком виде возвращаемся? – грозно прогрохотало небо.
От неожиданности я подскочила на месте, а сердце так вообще установило личный рекорд по прыжкам.
– А тебе какая разница? Завидно? Да? – фыркнула я, расправляя примятую ткань на бёдрах.
При свете заходящего солнца выданный демоном туалет был опознан как вариация на тему ночнушки. Вот зараза!
– Сайгар, а ну живо отвернулся! – потребовала я, едва сдерживаясь, чтобы не шарахнуться в сторону раковины или ближайших кустиков.
Первым же делом утром наколдую ширму, а ещё лучше шатер длиной в полпляжа. Нет, не выйдет, я же каркас просчитать не смогу. Вот свалится мне дом-палатка на голову, и буду я потом из-под неё выбираться соседу на радость.
– Так я же за тебя переживал, – обиженно проворчали сверху.
Ну вот, обидела соседа ни за что. Аж самой неприятно.
– Так ты у нас, получается, нимфа? – осторожно уточнил джинн.
– Нимфея, – процедила я сквозь зубы. – Нимфы – это те, которые зелёненькие, патлатые и до мужиков охочие.
– Понятно, – с излишней поспешностью произнёс Сайгар. – Нимфеи не такие.
– Да нет же… Увы, такие…
– А разница в чём?
– Нимфеи из Берилла, но могут перемещаться между мирами. Нимфы – рождаются здесь и привязаны к Радужному миру. Ты только не спрашивай, где тут логика и зачем подобное разделение было нужно вводить…
– Хмм… Это-то мне как раз понятно – патлатые и зелёненькие разделили таким образом охотничьи угодья.
Я скривилась. Звучало пошловато. И тут я увидела Её! Споткнувшись, ухватилась руками за пальму и заморгала. Вдруг иллюзия? Нет, не похоже. На берегу под голубеньким тентом стояла самая настоящая кровать! Огромная, квадратная, ну чисто взлётно-посадочная полоса для приручённой виверны. На лазурном покрывале покоилась мечта туриста – пышная пуховая подушка.
– Джинни, постой! Помедленней! Нет, стоять. Куда же ты разогналась? Джинни, нет! Всё! Я труп, – жалобно простонало небо.
Подпрыгнув на упругом матрасе, развалилась на кровати в позе морской звезды. Красота-а…
– Джинни, я люблю голубые нарциссы, – неожиданно объявил сосед.
Это он мне цветами за кровать предлагает расплатиться? Оригинальненько.
– Воду менять будешь два раза в день, и вялые, чур, не приносить.
– Куда не приносить? – поинтересовалась я, едва не урча от удовольствия. Ещё чуть-чуть и кошкой, обожравшейся валерьянки, начну по покрывалу кататься. Это же хлопок! Нежный, воздушный хлопок! Ты ж моя прелесть. Нет, я не привереда, но комфорт уважаю, а за два месяца ночёвок на соломенном матрасе так вообще невероятной любовью к кроватям воспылала.
– На могилку ты мне, Джинни, цветы носить будешь! Понятно?! Я тебе зачем, спрашивается, свою кровать выдал? Чтобы ты оригинал рассмотрела и создала копию приличную, а ты на неё как баран горный сиганула. Утром обнюхает тебя демон и прибьёт меня, как пить дать прибьёт. Найдёт вулкан с кратером поглубже, доведёт магму до подходящей температуры – и станет на свете одним отзывчивым джинном меньше.
– Да ладно тебе, не такой уж Шэлгар и монстр, – отмахнулась я, но осадок на душе остался. Как-то живо себе представила тот самый кратер с магмой.
– А потом поднимет и ещё раз прибьет, – не унимался джинн.
– Даркан не некромант.
– Зато у него обширные связи в Хаосе.
– Элементаля нельзя воскресить.
– Отстань, дай человеку поныть спокойно.
– Ты – джинн!
– Откуда знаешь? Ты же меня не видела.
Тут я задумчиво уставилась в небо. А ведь и правда не видела. На одной кровати валялись, а соседа даже не видела. Непорядок!
– Забор невидимый поставлю и молний по периметру натыкаю, – пригрозил Сайгар. – Джинни, матом тебя прошу, не испытывай судьбу, и знаешь что…
– Да?
– Мне жаль твоего демона.
Я решила не уточнять почему. Вот чувствовала, что ответ мне ни разу не понравится. Вместо этого притянула к себе подушку, уткнулась в неё носом и практически в ту же секунду отключилась.
Глава 9
Хуже незваного гостя может быть только сосед повышенной приставучести. Не успеешь оглянуться, как он начнёт советовать, как питаться, с кем дружбу водить, что надевать, а в свободное от опеки время станет подрабатывать совестью. Мой соседушка оказался именно из таких. Луна ещё высоко стояла в небе, когда сверху раздалось звучное:
– Джинни, подъём!
Подлетев на постели, ошалело взглянула по сторонам, не понимая, где я и в чьей кровати нахожусь.
– Нет, вы только подумайте, с вечера сиганула в койку незнакомого мужчины, а с утра озирается так, словно её на этой самой лежанке самого драгоценного лишили…
– И тебе, Сайгар, доброе утро, – проворчала я, прикидывая, какие желания загадаю, когда стану ламповладелицей. Откуда-то снизошла уверенность, что я выберусь из заточения раньше соседа. Должна же восторжествовать высшая справедливость?
– Джинни, а давай мириться, – великодушно предложило небо.
Странно, мы вроде и не ссорились, но если соседу так хочется, то грех не сделать приятное. Особенно если лично для меня это в никакие дополнительные нагрузки не выльется.
Знала бы я, на что соглашаюсь!
– Идёт, мир! – торжественно объявила я и увидела перед собой торт.
Два яруса, залитые белым шоколадом, обсыпанные засахаренными лепестками роз, а по бокам крошечные шоколадные печеньки! Их в рот положи – на языке так и тают. От предвкушения в животе гулко заурчало. Нет, я всё-таки обожаю соседа. Сперва с кроватью помог, теперь вот тортиком обеспечил. Кажется, жизнь начинает налаживаться!
Быстро перебравшись на другой край кровати, уже хотела слизнуть сахарный лепесток, как торт исчез. Совсем исчез! Только и успела унюхать потрясающий аромат глазури.
– Сосед, это как понимать? Если таков твой способ мириться, то объясняю популярно: фиговый метод ты выбрал. Недейственный! Более того, чреватый обратной реакцией!
Торт появился снова и самым наглым образом завис перед носом. Протянула руку, палец утонул в мягкой зеркальной глазури. Вкуснотища! Но явно с подвохом. Я с подозрением уставилась на тортик. В ответ тот вылупился на меня – среди лепестков обозначились чьи-то чёрные глазки-бусинки. Взвизгнув, начала отползать. На поверхности глазури появились восемь мохнатых лапок. Сосед, зараза! Я же теперь до конца дней на торты смотреть не смогу!
